37.
Мне приснилось, будто бы пересказывать сны, которых не помнишь - тоже занятие.
Проснувшись, я подумал: "А что?"
***
на яблоне темнеют сладкие на вид, как патока, пятна замазки. вокруг нас шатаются, кричат, нависают, мелькают, перекликаются, и я чувствую себя вещью, которую берегут. хриплый, стылый, сонный город; может быть, это вечернее солнце придает всему такую трепетность.
тоскующие флажолеты, следы последних перед нг дней, море внутри, внезапная и огромная связь с алхасом, песни вертинского в пустой зале, путеводители по городу, который так красиво стареет, часы, у которых кончился завод, и золотистые сумерки комнаты, в которой не поднимали шторы двадцать дней, шорохи грамофонной пластинки. вдруг вода начинает течь прямо из углов и, пока ищут резиновые сапоги, пробирается на середину комнаты. и при этом
не
останавливается.
все это один сон, который никому не расскажешь. карты венеции, самолеты, девочка, которая робко машет, глядя в камеру и кудрявый папа, заснувший на своей гитаре. и только проснувшись или на другой день вспоминаешь всю сцену с другой стороны - высоких узких людей, желание подойти и как папа потерял тебя в чужом аэропорту.
у меня нет никакой защиты от мира.