это было просто совсем неприлично, когда я чуть не заснула на странном фильме, который мы смотрели сегодня вечером в Лите. По мотивам повести Маркеса "Полковнику никто не пишет". Прочтенной мной сегодня утром.
Сняла эту картину Марина Цурцумия, а смотрели мы ее потому, что эта женщина, кажется, придет к нам в гости, на семинар.
занятный фильм. очень радуют глаз краски, такие серовато-коричневые, выцветшие, уютные и - увы, - безысходные по своей природе. мне кажется, даже если снять что-нибудь неоспоримо веселое в такой гамме, то не оставит впечатление приближающегося конца. и странное звуковое оформление: слышны лишь те звуки, которые упоминаются в книге. Колокольный звон, пение петуха, плач женщин, точно воспроизводимые реплики, а все остальное - тишина. Полковник идет по городу - и только его шаги, воспроизведенные в студии, слышатся и ни звука больше. ни единого.
и все равно - чуть не заснула. книга читается враз, фильм виснет, и не в этом режиссерское чутье, наверное, чтоб иллюстрировать каждую строчку, медленно, плавно, детально (хоть и все равно ошибки).
но есть такие моменты, когда, кажется, ничего особенного не происходит, и вдруг - начинаешь верить, понимать обреченность этих стариков. не из слов даже, нет: видишь спину полковника и руки, согнутые в локтях, и сердце проваливается, мурашки по спине.
я вышла первой, дверь комнаты в международном отделе, где обитает Мастер, была закрыта, перед ней сходились решетки, на них - висячий замок. ничего особенного, прошла мимо, но все равно очень захотелось обнять себя руками, потому что эти двери будто что-то отрезают.
А за тяжелой железной дверью - сумерки, и Лит в сумерках волшебный, я все равно его люблю, но в сумерках это уже не совсем Лит, это что-то настолько особенное, что я согласна захлебнуться сиреневым вечерним воздухом, ослепнуть от фонарного света, только бы не кончалось это странное время...
ах да, еще у нас сегодня были Горшковские чтения. Я спряталась сначала в уголке, потом была вытолкнута оттуда Есиным, которому этот угол тоже приглянулся, и слушала сообщение Мастера даже не скажу о чем. Я подозревала, что мало что пойму, но все равно поддалась любопытству, пошла.
Да, так вот, я знала два слова из всей его терминологии: диглоссия и койнэ; остальное таинственно повисло в воздухе и осталось неразгаданным. То, что произносилось на языке общепринятом, было интересно, но повторить не возьмусь. Обязательно что-то напутаю. Без сомнения.
watashi wa baka / и так далее.
остается оправдываться: я же все-таки учусь.