Когда мне станет совсем не хватать слов, не так как сейчас, не терпимо, если сквозь зубы и дикий стук сердца в горле, а невыносимо не хватать слов, если они все станут как танцующие звезды в новолуние и как небесные оси, по которым ходит земля и не только она, и если все они выйдут с кровью и криком из моего тела, как преждевременно рожденные дети, и если они все осядут пылью на парусах и снастях давно ушедших в невозвратное плавание кораблей, и если только такое случится, если мне действительно будет не хватать слов, хотя они будут все время рядом, зыбучими песками под обессиленным старым солнцем, и если мои ноги будут по колено в них, и станут уходить все глубже, глубже и глубже, вот тогда и только тогда, не раньше, ни мгновением раньше я сама стану живыми словами, я стану песком, который потечет из твоих глаз на твои руки, я стану своим голосом с невыражением обязывающим тебя записывать, что произнесу, расшифровывать невнятный хрип и вой, и стану терпеливо ждать, пока ты научишься понимать, заговоришь со мною на моем языке, а я тогда буду уже молоком, пролитым мимо кошачьей миски в большом теплом доме, и поймешь, что тебе так отчаянно не хватает коротеньких тонких и томных и темных и черных, как омут, слов.