Каждому, каждой, всем - по невесомой бабочке.
Мягкое медовое солнце за окном, к нам в Лит приходил сегодня Вячеслав Зайцев и читал свои стихи. Студенты тихо вставали и уходили.
Тихий малолюдный мир, мыслями я все время где-то рядом, но мимо, вот бы, вот бы... Иду вперед с пустыми руками.
Какова бы ни была форма, всегда можно отличить истинное от видимости, от умствования и игры, которая затевается от скуки, и производит мертвые тела.
Вечером сегодня у меня был "Лоренцаччо".
...Они ожили!
Я не знаю, почему, но по сравнению с прошлым разом - теперь все фигурки в кукольном театре ожили. Стали больше своих красивых костюмов и масок, стали больше своего движения и своих заученных слов.
Там есть прекрасный художник с его детской восторженностью и убежденностью, заявляющий о своей матери, о своей Флоренции, чью землю прокляли изгнанники. И Лоренцо, Лоренцо, насмешливо говорящий ему: - Ты или хромой, или сумасшедший!
Вы следили, вы вглядывались в лицо Лоренцо?
В нем - все.
Вы видели эту изящную и совершеннейшую ложь в лицо врагу и то, как перехватывает у него дыхание, как только он остается один. Как мечется он, как мучится, как не подпускает к себе никого. Все его искривленные черты, его смятение, его "маленькое тощее тело". Одиночество - удел сильного человека.
Но сильными ведь становятся те, кому не остается иного.
Сильными люди становятся вынужденно.
Я очнулся от моих грез, вот и все.
Все еще пронизана электричеством.
что ж это делается.