/in aqua scribere/
А музыка, какая музыка – бешеные, пьяные, хромые на одну долю вальсы... Пригласим даму из публики, закружим – и даже у нее накладные ресницы, фальшивые волосы и вставные зубы цвета запачканного жемчуга...
Спектакль про каких-то французских художников, не запомнила имен.
Они все говорили «Милый, вы знаете...»
Теперь я тоже буду говорить – милый, вы знаете...
Вот так: милый, вы знаете, утром во сне я прожила всю свою жизнь, во мне ничего не осталось.
Я думаю, что рассуждения и философия это, в общем, ерунда. От этого еще никто не становился счастливым. В спектакле один художник – он потом ослеп – согласился бы со мной, да? Всю жизнь будешь рассуждать, а потом умираешь, ничего не сделав; рассуждаешь, зажмурившись, и все твои несбывшиеся желания обступают тебя.
Милый, вы будете моим несбывшимся желанием, можно так?
Вы будете вечно, потому что нежность вечна. Как хочется быть хорошей.
Спектакль про каких-то французских художников, не запомнила имен.
Они все говорили «Милый, вы знаете...»
Теперь я тоже буду говорить – милый, вы знаете...
Вот так: милый, вы знаете, утром во сне я прожила всю свою жизнь, во мне ничего не осталось.
Я думаю, что рассуждения и философия это, в общем, ерунда. От этого еще никто не становился счастливым. В спектакле один художник – он потом ослеп – согласился бы со мной, да? Всю жизнь будешь рассуждать, а потом умираешь, ничего не сделав; рассуждаешь, зажмурившись, и все твои несбывшиеся желания обступают тебя.
Милый, вы будете моим несбывшимся желанием, можно так?
Вы будете вечно, потому что нежность вечна. Как хочется быть хорошей.