/in aqua scribere/
И вот, выйду я, встану перед взрослыми дяденьками и тетеньками, разложу перед собой огромную газету и начну рассказывать им о третьей мировой войне, чтениях Николая Островского, которые проходили в нашем институте, и проблемах телевидения, при том, что сознательно отворачиваюсь от политики, строя свой мир, на чтениях побывать так и не удосужилась, а телевизора у нас вообще нет. Суну за ухо ручку, в растерянности охрипну от стольких глаз,
вы не могли бы не смотреть на меня? вон, за окном столько всего, или вот, паук по стене ползет?...
ужаснусь, как слова рассеиваются в нескольких метрах от моих губ, но добросовестно все выполню, говоря погромче, сяду на место и не спрячу лица в ладонях. Все равно передо мной будет только один человек, из-за слов которого я и хожу на второй семинар, и потом, я, наверное, даже привыкну ко всему этому.
Communication.
о, Мерлин, но кто может интересоваться мнением мелкой кавайности на ножках о проблемах мирового масштаба?
(хотя кавайного во мне всего ничего - полосатости и голос, которым нужно озвучивать ежиков в мультфильмах).
Все это будет во вторник.
вы не могли бы не смотреть на меня? вон, за окном столько всего, или вот, паук по стене ползет?...
ужаснусь, как слова рассеиваются в нескольких метрах от моих губ, но добросовестно все выполню, говоря погромче, сяду на место и не спрячу лица в ладонях. Все равно передо мной будет только один человек, из-за слов которого я и хожу на второй семинар, и потом, я, наверное, даже привыкну ко всему этому.
Communication.
о, Мерлин, но кто может интересоваться мнением мелкой кавайности на ножках о проблемах мирового масштаба?
(хотя кавайного во мне всего ничего - полосатости и голос, которым нужно озвучивать ежиков в мультфильмах).
Все это будет во вторник.